ГЛАВНОЕ МЕНЮ

Возможности Шанхайской организации сотрудничества в решении региональных проблем безопасности, роль ШОС в решении афганской проблемы после вывода сил МССБ, проект Шелкового пути, предложенный Китаем, предстоящее председательство России в ШОС – на эти и другие актуальные вопросы ответил ведущий научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС МГИМО (У) МИД России, Чрезвычайный и Полномочный Посол России Виталий Воробьев.

Виталий Яковлевич, в своей статье (ссылка на: «ШОС как растущий властелин “хартлэнда”. Как вывести самую перспективную организацию Евразии на новый уровень»), Вы описываете будущее ШОС в весьма позитивном ключе, в отличие от политологов, которые часто критикуют ШОС за недостаточную мобильность в реагировании на вызовы безопасности в регионе. Как Вы полагаете, не является ли нехватка четкого механизма кризисного реагирования причиной таких суждений?

Вопросы кризисного реагирования – это вопросы двух уровней. Во-первых, это учет позиций каждой стороны по каждому кризису. Во-вторых, это понимание того, что ШОС не является ни военным, ни политическим, ни экономическим союзом и не ставит такой цели в ближайшей перспективе. У ШОС разработаны меры реагирования, но только политико-дипломатическими средствами. На мой взгляд, такие меры неэффективны.

Кроме того, политико-дипломатические меры тоже нужно совершенствовать, и я выступаю за то, что их нужно сделать гораздо более четкими и понятными. Кризисные ситуации могут быть разными по природе, и везде нужен свой механизм реагирования. Такого механизма в Организации пока нет, к сожалению, что ведет к появлению суждений о замедленной реакции ШОС. Я считаю, что над этим нужно работать.

В подходах ШОС к проблеме Афганистана заметен определенный дуализм [1]. Подписано большое число документов [2], проводятся политические консультаци [3] и , в 2005 г. была сформирована Контактная группа ШОС – Афганистан, члены Организации участвуют в работе международных форумов [4]. Тем не менее в практическом плане если сотрудничество и осуществляется, то имеет двусторонний формат. Готова ли Организация внести свой вклад в поддержание порядка в регионе после вывода войск международной коалиции из Афганистана?

Что касается Афганской проблемы, здесь часто проводится четкое разграничение между двусторонними усилиями и усилиями на уровне Организации. Афганская проблема многогранна, и для ее решения необходимо логическое и естественное сочетание любых усилий: как двусторонних, так и различных международных организаций. Центральная регулирующая роль должна оставаться за ООН. Это одна из позиций ШОС: ШОС не может и не собирается подменять собой ни ООН, ни нынешние мандаты международных сил.

Организация будет продолжать занимать свою нишу. Это последовательная и четкая политическая позиция: каким ШОС хочет видеть Афганистан. И в этом разногласий ни у кого нет: политические заявления последовательны и адаптированы на текущий момент.

Что ждет Афганистан в результате десятилетней миссии международных сил? Будет ли отчет о том, какие задачи были выполнены?

Афганистан стал монокультурной страной. Проблема очень непростая: просто убедить афганских крестьян переключиться на другую сельскохозяйственную продукцию, возделывание которой было бы не менее выгодным и не более трудоемким, не получится. Нужно учитывать прекурсоры, технологии и средства передвижения – и ШОС этим внимательным образом занимается. Надо понять, что может сделать ШОС как коллективная Организация: будет ли поощрять двустороннее сотрудничество, многостороннее или находить собственные проекты, как будет построена система наблюдения за порядком. Я не думаю, что у ШОС займет много времени переход к реализации конкретных программ.

Как России стоит воспринимать инициативу Нового Шелкового пути [5]? И как Вы оцениваете сосуществование Шелкового пути и Евразийского союза?

Шелковый путь – это пока только идея, вокруг которой существует целый ряд вопросов и сомнений разного порядка: от исключительно спекулятивных до прикладных. Тем не менее это идея геополитического порядка. В Китае никто не помнит, когда высказывались предложения подобного масштаба. По их подсчетам, Шелковый путь охватывает 35-40 государств. Исторически у Великого Шелкового пути были выходы на Скандинавию, Причерноморье, Западную Европу и Иран. К современному проекту планируется подключение Дальнего Востока. Таким образом, получится крупный трансконтинентальный проект. Как он будет сочетаться с другими интеграционными объединениями? Вы говорите про Евразийский союз, а как он будет сочетаться с Европейским союзом? По крайней мере, интеграционные процессы в ЕС продвинулись далеко, а Евразийский союз находится на начальном этапе становления. Прежде чем отвечать на такой вопрос, нужно предложить китайским авторам развивать эту пока не конкретную идею. Идея частично заимствована из документов ШОС. Новый Шелковый путь – это «Шанхайский дух» несколько модернизированный к современным условиям. То есть, китайцы воспринимают «Шанхайский дух» не как абстрактную концепцию, а как вопрос своей внешней политики.

В своей статье «АСЕАН и Шанхайская организация сотрудничества – схожие тенденции и задачи» [6] Вы говорили о том, что обе организации вполне могут дополнять друг друга без ущерба для своей самостоятельности. Статья была опубликована в 2012 г., увидели ли Вы предпосылки к практическому взаимодействию двух организаций за эти полтора года?

Когда мы создавали ШОС, во многом ориентировались на АСЕАН. Организация очень импонировала своей философией и устройством, а потом когда АСЕАН стала прорабатывать свой устав, они взяли наши готовые документы. То есть, между организациями уже существует взаимный учет. В АСЕАН накоплен большой опыт в сфере безопасности и превентивной дипломатии – все это можно позаимствовать для решения проблем, связанных с Афганистаном. Кроме того, в АСЕАН есть интересные форматы: АСЕАН+1, АСЕАН+3, АСЕАН+6. С АСЕАН взаимодействуют и Россия, и Китай, и Индия, что также позволяет проводить параллели для сотрудничества. Сотрудничество с АСЕАН входит в повестку дня ШОС, и мы планируем активно заниматься этим вопросом.

В сентябре 2014г. председательство в ШОС перейдет к России. КНР уже приняла председательство в Совещании по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА). Может ли председательство России в ШОС и Китая в СВМДА предоставить возможности для сотрудничества этих двух организаций?

Юридическую базу сотрудничества составляет недавно подписанный Меморандум. Председательство России в ШОС и Китая в СВМДА будет только содействовать тому, чтобы реализация этого документа пошла активнее, и это будет во благо обеих организаций. В предложениях председателя Си Цзиньпина, касающихся того, каким Пекин хочет видеть свое председательство, многое взято из заготовок ШОС, а опыт ШОС перенесен в СВМДА.

Как Вы считаете, куда направлен вектор развития Организации в долгосрочной перспективе: на принятие новых членов, что в связи с противоречиями национальных интересов потенциальных кандидатов может уменьшить скорость интеграционных процессов внутри ШОС, или на выработку согласованных подходов между уже существующими членами?

На данном этапе нет «или», есть «и…, и…». Наверное, это наиболее продуктивный путь, потому что без внутренней консолидации не может быть расширения, как и расширение не может происходить в ущерб консолидации стран-основателей. С другой стороны, вероятно, это выглядит странным: Организация перестала принимать новых членов, другие страны желают вступить, но им не предоставляют этой возможности. На каком-то этапе действовал негласный мораторий. За это время появилось шесть наблюдателей, три партнера по диалогу и еще одиннадцать государств в очереди. Одни хотят повысить свой статус, другие – включиться.

Мы завершаем процесс согласования процедурных вопросов: для принятия нового члена сначала будут вестись переговоры с ним, государство должно взять на себя ряд обязательств, присоединиться к большому количеству договоров, некоторые из которых необходимо ратифицировать. Формально никакого препятствия для расширения нет, однако процесс занимает продолжительное время и требует твердых намерений.

Беседовала Евгения Казакова, эксперт РСМД.

1. Конаровский М.А. Афганистан в политических оценках и практической деятельности ШОС // Международная политика, 2013.

2. Список некоторых документов, имеющих прямое отношение к ситуации в Афганистане: Совместное с Кабулом заявление по проблемам борьбы с терроризмом, незаконным оборотом наркотиков и организованной преступностью (2009 г.); Антинаркотическая стратегия ШОС на 2011-2016 гг., Меморандум о взаимопонимании с Управлением ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН) (2011 г.); Протокол о сотрудничестве между Региональной антитеррористической структурой (РАТС) и УНП ООН и его региональным отделением; Соглашение между государствами – членами ШОС о Региональной антитеррористической структуре (2013 г.).

3. Периодические (начиная с 2009 г.) политические консультации по региональной безопасности с участием стран-наблюдателей и партнеров по диалогу.

4. Стамбульский процесс (2011 г.); Региональная конференция экономического сотрудничества по Афганистану (Душанбе, 2012 г.; Стамбул, 2011 г.; Исламабад, 2009 г.; Дели, 2006 г.; Кабул, 2005 г.).

5. На саммите, прошедшем 13 сентября 2013 года, Президент РФ Владимир Путин проинформировал глав государств-членов ШОС о модернизации Транссибирской и Байкало-Амурской магистралей и пригласил к сотрудничеству страны-члены Организации. В том же месяце председатель КНР Си Цзиньпин сделал несколько визитов в страны Центральной Азии, в ходе которых говорил о возрождении экономического пояса Шелкового пути, эта инициатива была озвучена и на саммите ШОС. На данный момент работа над проектом как в теоретическом, так и в практическом плане (в городе Сиань, Китай) уже началась.

6. Воробьев В.Я. АСЕАН и Шанхайская организация сотрудничества – схожие тенденции и задачи // Джакарта Пост, 2012.

http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=4191#top