ГЛАВНОЕ МЕНЮ

После распада СССР новые независимые государства пошли каждое своим путем. В экономике доля взаимной региональной торговли имеет тенденцию к падению. По данным Статкомитета СНГ, доля внутрирегионального импорта в 2000 году составляла 46 процентов, а в 2008-м - уже только 28, в то время как экспорт оставался практически на одной отметке - 18 - 19 процентов. Во внешней политике выдвигается все меньше крупных инициатив, которые страны СНГ поддерживают консенсусом. В момент, когда писалась эта статья, на информационной ленте появилось сообщение: "Министр иностранных дел К. Грищенко в интервью чешской газете "Lidove noviny" 8 апреля заявляет, что Украина не намерена признавать "мятежные республики" Южную Осетию и Абхазию". Имеется ряд противоречий в области военного сотрудничества, например в вопросе о коллективных силах оперативного реагирования в рамках Организации Договора о коллективной безопасности. В гуманитарной сфере также нако-

МИХАЙЛЕНКО Александр Николаевич - член Экспертного совета при Комитете по делам СНГ Совета Федерации Федерального Собрания РФ, профессор кафедры национальной безопасности РАНХиГС при Президенте Российской Федерации, доктор политических наук.

пилось множество проблем - вспомним пресловутое ограничение сферы использования русского языка в ряде стран СНГ.

Но наряду с этим есть и другие тенденции, которые свидетельствуют о возникновении новых форм связей между странами ближнего зарубежья. Приведем только некоторые из них. В 2005 - 2008 годах Россия за счет разницы в мировых и контрактных ценах на энергоносители субсидировала ряд стран СНГ на сумму 74 миллиарда долларов. Казалось бы, если уж назвался груздем - независимым государством, то и плати за импортируемые товары по мировым ценам. Но так не получается: в бюджетах новых независимых стран мало средств, да и Россия дает скидку, понимая, что в одно мгновение разорвать многовековые связи можно только разве что в порыве горячки на трибуне. А на деле нужно развивать, видоизменять их, преобразуя в соответствии с сегодняшними и завтрашними потребностями. И если это не будет делаться обдуманно, то новая жизнь установится стихийно, - а всякая стихия несет в себе не только благотворную новизну, но и возможность ущерба. Наиболее полный синергетический эффект от региональной интеграции может быть достигнут при объединении стихии в форме самоорганизации и политической воли в виде осознанного процесса управления.

Другая новая тенденция в сотрудничестве стран СНГ - массовая трудовая миграция. В России и Казахстане трудятся миллионы трудовых мигрантов, в основном из стран Содружества. Они в нынешних условиях выгодны и России, и другим странам СНГ. Руководитель Федеральной миграционной службы России К. О. Ромодановский в одном из интервью сообщил, что на переведенный за границу 1 рубль мигрант создает в России необходимой продукции на 6 рублей! Одновременно снимается социальная напряженность в соседних с нами странах, уменьшается безработица, поступают средства на содержание семей мигрантов. Такие поступления только от проходящих через банки денежных переводов составляют более трети бюджетов ряда стран СНГ, а если принять во внимание "теневые" передачи денег через проводников, знакомых и другими способами, то данный показатель нужно было бы увеличить как минимум в два раза.

Однако задумаемся над тем, насколько эффективно мы используем эту стихийно возникшую связь наших народов для планомерного укрепления интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Не хватает способствующего этим процессам законодательства, в том числе в области миграции. А ведь в постиндустриальных обществах мобильность трудовых ресурсов считается одним из важных показателей эффективности экономической системы, ее способности адаптироваться к быстрым изменениям. Как следствие, людям приходится искать обходные пути для решения в общем-то интеграционных задач. Незаконный статус нахождения в России  может приводить (и во многих случаях приводит!) мигрантов к криминалу, а устраивающий мигрантов законный статус приобрести не так просто. Сегодня в СМИ появилось много материалов о массовом характере фиктивных браков в России, которые составляют до одной пятой всех заключаемых браков. Но ведь трудовые мигранты заключают такие браки не для обмана российских невест, а для урегулирования своего статуса в России! Другими словами, фиктивные браки - это только одна из стихийно возникших форм разрешения противоречий между интеграционными потребностями и нынешними установлениями в миграционном законодательстве.

Недавно руководители крупнейших европейских держав - Германии, Великобритании, Франции - заявили о провале политики мультикультурализма в их странах. А что Россия и другие страны СНГ могут ответить на это? Очевидно, что в наших условиях многовековой жизнедеятельности многонационального и многоконфессионального общества такие ответы есть. В то же время в российской внутренней политике имеются серьезные недоработки в идеологической, разъяснительной работе с населением. В результате фиксируются ксенофобские, националистические настроения, преступления против трудовых мигрантов из стран СНГ. В таких условиях многие "гастарбайтеры" уезжают в свои страны не друзьями, а ярыми врагами России.

О каком развитии интеграции на постсоветском пространстве на этом ее направлении можно в таком случае говорить? Но ведь миграционные процессы - это улица с двусторонним движением. В существующей ситуации есть доля ответственности не только России, но и наших партнеров из соседних стран. Протестовать по поводу убийства российскими бритоголовыми очередного мигранта из Таджикистана просто. Но когда этот мигрант ни слова не говорит на русском и не знает элементарных традиций в нашей стране, то не обрекает ли его родина на экстремальные условия при адаптации в России, выталкивая из собственного дома в поисках средств к существованию? Следовательно, и эту интеграционную связь можно было бы укрепить обоюдными усилиями, будь на то стратегия и политическая воля.

Еще одна новая проблема стран СНГ связана с ностальгическим отношением в государствах ближнего зарубежья по поводу распада СССР. Причиной ностальгии являются глубокие социальные корни; а где есть глубокие корни - там ищи молодые побеги. В России ностальгирующих по Советскому Союзу, согласно данным Левада-Центра, около 60 процентов, а в ряде других стран Содружества показатель еще выше. Можно услышать, что ностальгируют в основном люди пожилого возраста, которые пока еще не приноровились к новой жизни, тоскуют об "империи" - а ее уже никогда не вернуть. Может это и так, да только "пенсионеров" оказывается слишком много - до трех пятых населения страны.  

Кроме того, и в ностальгии наблюдаются новые тенденции. В 2009 году на Иссык-Куле был проведен первый молодежный форум СНГ. Спецпредставитель Президента России по международному культурному сотрудничеству М. Швыдкой утверждает, что на эту встречу приехали молодые люди, которые понимают перспективность огромного российского рынка труда. По его мнению, "сегодня ностальгический настрой по поводу нашего общего пространства сменился прагматизмом"¹. Насколько все мы готовы к подобному перерастанию ностальгии в прагматизм?

Есть у ностальгии и еще один молодой побег: оказывается, не все было так уж нецелесообразно в экономической системе СССР. В Советском Союзе проводилась политика выравнивания уровней развития союзных республик, на их территориях строились крупные предприятия союзного подчинения, которые были объединены в один хозяйственный комплекс. Так, добываемая в Сибири сырая нефть по трубе текла к западной границе Союза, где перерабатывалась на нефтеперерабатывающем заводе в Литве, и дальше, в Западную Европу, экспортировались нефтепродукты. После распада 

СССР эта цепочка разомкнулась. Мажейкяйский НПЗ был продан литовцами в 2006 году не российским "оккупантам" - хотя только так и было бы целесообразно сделать с точки зрения экономики и здравого смысла, - а польской компании за 2,8 миллиарда долларов. Новые владельцы вложили в модернизацию предприятия еще 900 миллионов долларов. Однако все попытки заменить российскую нефть поставками из других стран оказались нерентабельными. Сегодня польские владельцы не могут сбыть с рук ранее высокодоходное предприятие даже за 1,5 миллиарда долларов.

О чем свидетельствует этот пример? Можно одним росчерком пера попытаться перечеркнуть то, что вчера было с таким трудом построено нашими народами. Ведь не нужны же Белоруссии самой по себе два огромных построенных в рамках единого народнохозяйственного комплекса НПЗ, поскольку в стране нет нефтяных запасов*. Но разрушать их в условиях, когда у России эти запасы огромны, а потребности Европы в нефтепродуктах гигантские, и механизмы взаимодействия всех элементов этой цепи отработаны годами, было бы безумием. Нужны новые формы взаимосвязей, чтобы данная цепочка эффективно работала на благо обоих народов. Можно посмотреть на этот вопрос и шире: того же требуют и российско-белорусские отношения в целом, а не только ситуация вокруг НПЗ. Не последнее слово должна в этом отношении сказать наука, развивая теорию государственного права и предлагая политикам новые формы международно-правовых союзнических отношений двух стран. ___

* Эта ситуация не уникальна. То же самое можно сказать в отношении украинской газотранспортной системы, которая оказывается гораздо менее востребованной в условиях введения в строй Северного и Южного потоков. Такие примеры можно продолжить.

¹ М. Швыдкой. На одном языке. - "Итоги". 28.09.2009. 

Сегодня ни одно государство мира не в состоянии самостоятельно справляться с глобальными проблемами. Усиливается объективная основа сотрудничества государств - сказываются трансграничность угроз их безопасности, необходимость объединять усилия, возрастание роли многосторонних форматов в решении проблем мировой политики. Региональная интеграция развивается во всех уголках мира. Нигде, будь то Евросоюз, НАФТА или АСЕАН, при этом нет беспроблемного развития, везде существуют противоречия, иногда очень острые. Анализ показывает, что объективных препятствий на пути региональной интеграции постсоветского пространства нет. Однако субъективный фактор, осознание всех этих обстоятельств отстают от реалий жизни. Довольно противоречивая практика сотрудничества стран нашего региона испытывает потребность в определении общего знаменателя, благодаря которому выстроилась бы новая система отношений между ними в XXI веке.

В условиях роста неопределенности, напряженности и конфликтности в мировой политике возрастает потребность в лидерстве. Проблеме лидерства в современных условиях посвящено множество исследований. О лидерстве в мировых и региональных делах говорят не только в США - самой крупной державе мира, но и в Германии, Великобритании, Канаде и других странах. У России есть основания стремиться к лидерству на постсоветском пространстве. Она, например, производит почти три четверти регионального ВВП, она - самая большая страна по количеству населения и по размерам территории, она обладает самыми большими в мире запасами нефти и газа, российская культура известна во всем мире и пр. Россия имеет существенные интересы на постсоветском пространстве, без нее не могут быть решены важнейшие проблемы мировой политики. Эти и другие объективные обстоятельства требуют от России играть лидерскую роль в современном мире. Однако функция лидерства не осуществляется автоматически в зависимости от размера ВВП. На мой взгляд, Москва далеко не в полной мере выполняет лидерскую функцию в СНГ.

В условиях неопределенности лидер более точно выявляет самый обоснованный вектор развития, ставит актуальные общественные проблемы регионального масштаба. Сегодня такой проблемой для всех стран Содружества является модернизация общественных и социально-экономических отношений. В России много говорится об этой проблеме, однако практические результаты модернизационных усилий не столь значительны, чтобы предложить соседним странам положительный опыт модернизации. Часто встречающаяся мысль о том, что источником модернизации и инноваций может быть только Запад, является, по моему мнению, ошибочной.  Нужно искать эти источники, конечно, и на стороне, не может быть речи об изоляции, но основной такой источник - это внутренние духовные, интеллектуальные и материальные ресурсы. Их лучше всего сконцентрировать в рамках СНГ для исключения дублирования, сосредоточившись на согласованных со всеми участниками Содружества приоритетах.

В условиях повышенной конфликтности современной мировой политики лидер должен быть в состоянии разработать предложения, направленные на наиболее эффективное разрешение политических, военных, экономических и других конфликтов. Их на постсоветском пространстве - пруд пруди, но примеров успешного разрешения конфликтов при лидерской роли Москвы - буквально единицы. Можно, конечно, убеждать себя в том, что любой такой конфликт - это внутреннее дело соответствующего государства ближнего зарубежья. Можно "урегулировать" его таким образом, чтобы остаться на долгие годы в умах и душах местного населения "оккупантом". Но это уже не лидерский, а гегемонистский подход, и это нужно четко различать.

Россия не должна бояться играть лидерскую роль в регионе, потому что без лидера просто невозможно двигаться вперед. Дело здесь не в "имперских амбициях" Москвы, о которых нередко можно услышать. Лидерские предложения таковы, что в голову сразу приходит мысль: "Блестящая идея! Как мы сами до этого не додумались. Немедленно приступаем к работе". До настоящего времени таких лидерских предложений со стороны России было не так уж и много, а те варианты развития, которые мы предлагаем нашим соседям, зачастую не являются лидерскими. Кроме того, совсем не обязательно, чтобы был только один "официально утвержденный" или определенный природой (географией) лидер на постсоветском пространстве. В своем ежегодном Послании Верховной Раде Украины в апреле 2011 года президент В. Ф. Янукович так и сказал: "Украина - сильное и амбициозное государство. Настало время проявить украинский характер, доказать и себе, и миру, что Украина - это страна-лидер"². Время-то настало, но лидерство не придет автоматически, как лето за весной.

Вопрос, конечно же, не в том, чтобы бороться за место лидера на постсоветском пространстве. Важно, чтобы каждая из стран СНГ, и Россия прежде всего, предлагала лидерские подходы к решению насущных проблем, стоящих перед государствами региона. Примером такого лидерского подхода может быть объявленная в Казахстане программа развития инновационности. В своей инаугурационной речи в апреле 2011 года Президент Казахстана Н. А. Назарбаев заявил, что необходимо уже сегодня приступить к поиску "ста абсолютных инноваций"³.



² См. "7 апреля 2011 года Президент Украины Виктор Янукович выступил с ежегодным Посланием к Верховной Раде Украины "О внутреннем и внешнем положении Украины в 2011 году"". - http://portal.rada.gov.ua/
³ См. "Во Дворце Независимости в Астане состоялась торжественная церемония официального вступления в должность Президента Республики Казахстан Нурсултана Назарбаева". -  http://www.akorda.kz/ru/news/2011/04/  

Особое значение имеет лидерство России в существующих на постсоветском пространстве многосторонних форматах сотрудничества. Без него международные организации и интеграционные союзы теряют лицо и идентичность, как это случилось сегодня с НАТО. Россия не раз говорила, что ее первым стратегическим приоритетом является интеграция на постсоветском пространстве. Помимо СНГ создано еще несколько многосторонних форматов для решения интеграционных задач. В этом плане вызывает сомнение нередко встречающийся в нашем Отечестве подход, в соответствии с которым Россия будет развивать отношения в данных форматах с теми странами-соседями, которые "готовы" к объединению интеграционных усилий. Это пассивная позиция, а не лидерский подход. Никто другой, кроме России и ее союзников, своими долгосрочными программами сотрудничества и конкретными шагами по их реализации таких сомневающихся к интеграции не "подготовит". А если Москва будет ожидать, когда "неготовые" сами дойдут до кондиции, то найдутся другие союзники, о чем свидетельствует пример Грузии.

Часто говорят, что свято место пусто не бывает, и невнимание России к соседним странам приводит к усилению влияния в ближнем зарубежье "внерегиональных держав". Об активной политике США в том же Центрально-Азиатском регионе много написано, и вряд ли имеет смысл повторяться. Обратим внимание и на политику Китая в странах СНГ. По официальным данным, доля компаний с китайским участием в нефтедобыче составляет 20 процентов, а китайские инвестиции превышают одну четверть всех иностранных инвестиций в нефтегазовый сектор Казахстана. Согласно ряду аналитических оценок, КНР уже контролирует до одной трети нефтегазовой отрасли республики. И это несмотря на то, что в казахском языке есть пословица: "Если придет черный китаец, рыжий русский родным отцом покажется".

Массированному проникновению других держав на постсоветское пространство нельзя противостоять словами. Сегодня невозможно и, самое главное, не нужно стремиться сохранить "железный занавес" в условиях глобализации. На мой взгляд, понятие "внерегиональная держава" постепенно уходит в прошлое. Россия и другие страны СНГ находятся на пути  в ВТО (четыре наших соседа из членов Содружества и Грузия уже присоединились к Организации), и правила честной конкуренции будут для них обязательными. В этих условиях Россия должна каждым своим шагом доказывать, что региональная интеграция, взятая в системе экономических, политических, военных, гуманитарных и других факторов, в совокупности более выгодна и в большей степени соответствует национальным интересам стран СНГ. Позиция Москвы должна также состоять в том, что нам нужно учиться совместными усилиями использовать те конкурентные преимущества, которые в изобилии имеются на постсоветском пространстве.

Лидерская позиция заключается и в том, что с себя у лидера гораздо более высокий спрос, чем с других. Пока же Россия немногим может похвастаться в этом отношении. Возвращаясь к проблеме использования русского языка на постсоветском пространстве, отметим, что его состояние действительно вызывает тревогу, но не только сокращением сферы его использования в соседних странах. В словаре В. Даля сегодня имеется около 200 тысяч слов, в современном же английском языке - примерно 750 тысяч, а в немецком языке - до 300 тысяч слов. При этом языки западных стран довольно интенсивно развиваются, а русский язык пополняется разве что англицизмами да блатным жаргоном. Если Москва сама мало занимается развитием русского языка, то чего же требовать от наших партнеров по СНГ? И дело не только в русском языке - он отражает лишь одну из сторон состояния общества. Из девяти лауреатов Нобелевской премии 2009 года в области естественных наук восемь - американцы. Стоит ли удивляться широкому распространению английского языка? Если же в индексе цитирования будет значительное количество российских ученых, то и интерес к их языку не завянет.

Перспективы

Проведенный анализ показал, что на постсоветском пространстве имеют место самые разнообразные, порой противоречивые процессы. Россия не играет роли полноценного лидера в регионе. По нашему мнению, происходит так потому, что до настоящего времени не выявлена совокупность принципов соразвития постсоветских стран, в которой все эти процессы, как в фокусе, собираются в одно целое. При определении такой доминанты даже кажущиеся сегодня противоречащими друг другу процессы гармонизируются, а процессы, не вписывающиеся в нее, просто отойдут на второй план. На данный момент существуют две такие совокупности принципов: так называемые Вашингтонский и Пекинский консенсусы. В рамках данной статьи невозможно провести их сравнительное исследование. Но если все же попытаться в двух словах выделить главное, то первый - это союз либерального рынка и прав человека, а второй - капитализм с сильным  участием государства плюс идеология одной правящей партии. Заметим, что сегодня обоснованной критике подвергаются и тот и другой.

В связи с этим можно было бы предложить новый набор принципов развития стран нашего региона - "Евразийский консенсус". Для детального рассмотрения этого консенсуса необходимо отдельное исследование; здесь же остановимся только на самых приоритетных его элементах. Центральное место в нем резонно занять принципу сотрудничества и коалиционности в целях развития. Принцип же безжалостной рыночной конкуренции должен будет играть только вторую скрипку в оркестре, а не солировать, как сегодня.

Научные открытия в естественных и общественных науках доказывают, что для социально-экономического развития в условиях неопределенности и конфликтности гораздо более целесообразно объединяться, а не уничтожать друг друга в ходе естественного отбора (конкуренции)⁴. Даже бактерии в условиях опасности для популяции ведут борьбу на межвидовом уровне, объединяясь для этого на внутривидовом. Неужели же люди не могут проявить большей прозорливости в вопросах стратегии развития человечества в целом и постсоветского пространства в частности?

Если позволить естественному отбору по-прежнему править бал, то благоприятные перспективы развития того же Таможенного союза, который сегодня представляется как "локомотив" интеграционных процессов на постсоветском пространстве, не столь уж очевидны. Академик РАН И. Д. Иванов отмечает, что номенклатура экспорта Белоруссии совпадает с российский номенклатурой на 60 процентов, а Казахстана - даже на 90 процентов, что предполагает жесточайшую конкуренцию в рамках Таможенного союза⁵. Неужели веками жившие рядом народы обязательно должен разделять принцип борьбы на выживание "либо ты, либо я"? В соответствии с Евразийским консенсусом можно было бы избежать толкания локтями в интересах всех обществ постсоветского пространства.

Конечно, отдельным странам Содружества можно попробовать поодиночке прибиться к миру и благосостоянию в рамках других многосторонних форматов. Но у них свои проблемы, иногда очень острые, как сегодня в Евросоюзе. Опыт прошедших лет - например реализация программы ЕС "Восточное партнерство" (которую некоторые политические острословы нарекли БУМАГА, незадачливое сокращение от первых букв названий входящих в партнерство стран) - показывает, что это не всегда просто. В духе же Евразийского консенсуса следует культивировать сотрудничество между

⁴ См.: К. Майнцер. Сложно-системное мышление: Материя, разум, человечество. Новый синтез. М., 2009; К. Лоренц. Агрессия (так называемое "зло"). Пер. с нем. М., 1994; В. С. Репин.Эволюция в свете системной биологии. - "Вопросы философии". 2010. N 11 и др.

⁵ См. И. Д. Иванов. Реальный шаг в постсоветской хозяйственной реинтеграции. - "МЭ и МО". 2010. N 9. С. 6.

интеграционными структурами, а не их противопоставление. Именно такие пожелания высказываются в отношении развития связей СНГ с Евросоюзом и интеграционными структурами АТР.

В этом же плане характерен и пример Киргизии. Еще в 1998 году страна вступила в ВТО, надеясь за счет этого повысить благосостояние своих граждан. Но социально-экономическое положение страны после данного шага только ухудшилось. И вот 11 апреля 2011 года правительство Киргизии принимает решение войти в Таможенный союз (ТС) России, Белоруссии и Казахстана, при этом оставаясь членом ВТО. Это и есть элемент Евразийского консенсуса: использовать и интеграционные возможности ТС, и механизмы ВТО для общественного развития. Такая роль своеобразного моста между Европой и Азией полностью соответствует понятию евразийства. Однако в данном случае речь идет не только о символе и форме, но преимущественно о содержании сотрудничества.

В центре Евразийского консенсуса находится способность разрешать имеющиеся между странами региона противоречия. Вряд ли кто-то будет против того, чтобы водно-энергетический узел в отношениях стран Центральной Азии помогали развязывать специалисты Всемирного банка, а пути урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта помогали искать эксперты ОБСЕ. Но где же здесь роль СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ, в которые входят все заинтересованные в решении этих проблем страны? Или возьмем переселенческую программу, которую сейчас реализует Россия. Здесь заложен конфликт интересов государств Содружества, который требует разрешения. Привлекая соотечественников по переселенческой программе, Москва вымывает квалифицированные кадры из соседних стран. Вполне естественно, что там складывается отрицательное отношение к такому подходу. Очевидно, что в духе Евразийского консенсуса в решении этих и других противоречий должны быть найдены новые, более дружественные формы, соответствующие потребностям сторон в целях совместного развития.

Приоритетом Евразийского консенсуса является определение стратегических направлений развития интеграции в регионе. Сегодня в теории и практике интеграции выделяются традиционный и новый регионализмы. В Секретариате ГАТТ - ВТО нотифицированы в качестве таможенных союзов 15 интеграционных объединений, однако только Евросоюз и таможенные союзы с его участием реально функционируют как таможенные союзы. Таким образом, традиционные таможенные союзы, по различным причинам, не столь уж популярны в современном мире. Новой же тенденцией является резкое расширение географии торговых интересов стран - участниц различных интеграционных объединений. В США, например,  дискутируется вопрос о том, что важнее для страны: НАФТА или региональные торговые соглашения с рядом ключевых стран (Южная Корея и др.). ЕС уже заключил двусторонние соглашения о свободной торговле с Южной Кореей, а также ведет соответствующие переговоры с Аргентиной, Бразилией, Канадой и Индией. Россия не должна упускать из вида эту важную тенденцию и предпринять усилия, чтобы не допустить превращения только что родившегося ТС в устаревающую форму интеграции.

Как мы уже подчеркивали, в содержательном плане страны СНГ убедились в том, что в современных условиях у региональной интеграции нет разумной альтернативы. А вот что касается форм интеграции, то здесь у стран ближнего зарубежья существует много вопросов и противоречий. Можно предположить, что несовпадение интересов по отдельным вопросам приведет к еще большей диверсификации этих форм. С точки зрения Евразийского консенсуса процесс разнообразия нужно приветствовать, а не стремиться к единообразию. Уже сегодня, на мой взгляд, следует рассматривать варианты военно-политической интеграции на постсоветском пространстве не обязательно только в рамках ОДКБ, но и в формате временных коалиций стран, которые могли бы решать те или иные задачи в военно-политической области.

Видимо, в ближайшее время возникнет вопрос о необходимости изменить принцип принятия решений многосторонних форматов в форме консенсуса. Опыт интеграционного строительства стран постсоветского пространства, как собственный, так и зарубежный, свидетельствует, что этот принцип на определенном этапе развития интеграционного союза может становиться тормозом развития более тесного сотрудничества. В Евросоюзе, например, в соответствии с Лиссабонским договором принцип консенсуса по большинству направлений интеграционной деятельности был заменен на принцип двойного большинства.

Необходимо проанализировать и другие закрепленные в действующих основополагающих документах принципы сотрудничества государств ближнего зарубежья на предмет их соответствия современным условиям. На мой взгляд, России и другим странам СНГ не следует складывать все яйца в одну корзинку Таможенного союза. Стоит публично обсудить с привлечением научных сил и общественности целесообразность наблюдающегося в последнее время заметного сокращения внимания Москвы к формату "двойки" - Союзного государства России и Белоруссии в пользу "тройки" - Таможенного союза. Первый из указанных форматов, как представляется, еще далеко не выработал свой ресурс и мог бы принести более ощутимые результаты как для двух стран, так и для всего постсоветского пространства.

Евразийский консенсус - это и готовность перенимать у друзей все лучшие изменения, поддерживать их развитие и самим изменяться в соответствии с потребностями времени. Иногда можно услышать, что "Россия теряет друзей, даже самых верных". Но в соответствии с Евразийским консенсусом это лишь означает отказ от старых, отживших форм в нашем сотрудничестве, которые во всех странах СНГ имеются в изобилии.

Президент Д. А. Медведев в программной статье "Россия, вперед!" сформулировал целый ряд таких черт, от которых нужно избавиться нашему отечеству. Касаются ли они только России у нас в Евразии? Мы должны быть готовы совместными усилиями преодолевать препятствия, не позволяющие нам продвигаться вперед. Отказываясь от старых форм, мы в то же время должны на основе Евразийского консенсуса наполнять интеграционные процессы современными формами сотрудничества. Чем глубже корни интеграции, тем выше ее дерево и тем больше на нем веток. 

Никаких гарантий успеха интеграции на постсоветском пространстве нет, этот успех в перспективах СНГ зависит от ежедневной напряженной работы каждого из нас вокруг этого дерева.