Российские и зарубежные палеонтологи обнаружили в России органические следы древнейшего животного Земли
Российские и зарубежные палеонтологи нашли в России первые "органические следы" дикинсонии, древнейшего многоклеточного животного Земли, и разрешили вековой спор о его существовании, сообщает РИА Новости. О своем открытии они рассказывают в статье в журнале Science.
"Мне пришлось забраться в самый глухой уголок России, где живут только медведи и комары, для того, чтобы найти отпечатки дикинсонии, в которых сохранились следы органики. Они скрывались посреди отвесных скал у берегов Белого моря высотой примерно 60-100 метров", — рассказывает Илья Бобровский, первооткрыватель окаменелостей из Национального университета Австралии в Канберре.
Сегодня ученые считают, что жизнь могла появиться на Земле уже три миллиарда лет назад, однако первые 2,5 миллиарда лет своего существования она провела исключительно в одноклеточной форме. Первые многоклеточные существа предположительно появились лишь 600-650 миллионов лет назад, во время эдиакарского периода, и об их жизни, благодаря почти полному отсутствию их останков, мы почти ничего не знаем.
Крайне небольшое число окаменелостей времен Эдиакара, а также их причудливый "инопланетный" облик, заставляют палеонтологов активно спорить о том, являются ли они реальными останками древних многоклеточных животных, или же следами колоний одноклеточных микробов или даже абиогенными объектами.
Самые ожесточенные споры, как отмечают Бобровский и его коллеги, ведутся вокруг окаменелых останков знаменитой дикинсонии (Dickinsonia costata) – причудливого животного, похожего по форме на овальный лист с большим числом прожилок.
Необычная форма и огромный разброс в размерах дикинсоний – от сантиметра до полутора метров – заставляет многих ученых считать, что они могли быть не первыми многоклеточными существами, а гигантскими амебами, лишайниками или даже грибами. Некоторые скептики вообще сомневаются, что они существовали в реальности.
Бобровский и его коллеги, в том числе ученые из Палеонтологического института РАН в Москве, придумали оригинальную методику, которая одновременно помогла им разрешить эти споры, и доказать, что дикинсонии действительно существовали.
Ученые обратили внимание на то, что представители каждого царства живых существ обладают своим собственным набором биомолекул, в том числе белков и жиров, по которому их можно отличить от других жителей Земли. К примеру, клетки многоклеточных животных содержат в себе определенные виды ароматических молекул стероидов и холестерина, которые отсутствуют у микробов, растений и грибов.
Руководствуясь этой идеей, команда Бобровского проводила раскопки на территории Австралии и побережья Белого моря в России, где залегают породы, сформировавшиеся во времена эдиакара. Сделать это, как отмечает ученый, было невероятно сложно.
"Я висел на канатах на полпути к подножию этих скал, выбивая из них куски песчаника и сбрасывая их вниз. Потом я спускался, очищал и мыл их и повторял этот процесс до тех пор, пока я не нашел нужные нам окаменелости", — продолжает палеонтолог. Подобные усилия, по его словам, полностью оправдали себя. Эдиакарские породы, залегающие в окрестностях деревень Лямца и Зимние Горы в Архангельской области, не пережили сильного нагрева, что произошло с их австралийскими "кузинами". Благодаря этому внутри них сохранились заметные следы органики.
Когда ученые извлекли их из отпечатков дикинсонии и из других окаменелостей, они обнаружили, что останки первых животных Земли действительно содержат в себе те вещества, которые присутствуют в организме многоклеточных существ, но отсутствуют в тканях растений, грибов и внутри различных простейших.
"Мы воевали вокруг сущности и происхождения дикинсоний и других причудливых эдиакарских окаменелостей на протяжении последних 75 лет. Были самые разные гипотезы – кто-то считал их гигантскими амебами, лишайниками или просто "ошибками эволюции". Найденные нами жировые молекулы подтвердили, что дикинсонии были первыми животными Земли, и помогли нам найти еще один "Святой Грааль" палеонтологии", — заключает Йохен Брокс (Johen Brocks), коллега Бобровского.
