Школы для мигрантов

В Петербурге готовится к открытию третья школа для детей мигрантов. Первые две зарекомендовали себя неплохо, так что петербургский опыт приезжают перенимать москвичи. «Мой район» выяснил, что уже успели сделать преподаватели и с какими сложностями столкнулись.

Петербургские студенты начали работать в мигрантских школах, не особо дожидаясь, пока из бюджета  или из спонсоров вытрясут деньги на открытие школ, а ученые приготовят свои методики. Это действительно очень сложно – преподавать русский язык как иностранный в мультинациональной разновозрастной группе. Но сейчас преподавателей смущает не это, а отсутствие «клиентуры», хоть она и бесплатная. Если в Петербурге проживает порядка миллиона мигрантов, а в школы ходит всего несколько тысяч детей, значит, остальные образования не получают. Вряд ли Петербург выиграет от появления новой популяции: взрослых полуграмотных мигрантов, которые не уехали на родину и не интегрировались в российское будущее.

«У меня была ученица, девочка 12 лет, которую сначала определили в первый класс, - рассказывает 19-летняя преподавательница курсов Елена Пасынкова. – И даже если бы она пошла в этот класс, то остальные ребята все равно говорили лучше нее. Но она не пошла. Потом побыла на домашнем обучении и все-таки стала учиться в классе, который подходил по возрасту. Маленькие дети на лету схватывают язык, поэтому у нас две отдельные группы: для детей от 4 до 7 лнт и для подростков 11-13. Взрослыми, по идее, занимаются их работодатели».

«В Москве родители-иностранцы уже столкнулись с проблемами при записи детей в школы, - отметил заведующий сектором изучения ксенофобий и предупреждения экстремизма Института социологии РАН Владимир Мукомель. - Дело в том, что в школы – после того как вокруг мест в престижные, но бесплатные общеобразовательные заведения, развернулась борьба не на жизнь, а на смерть – так вот, в школы стали принимать детей согласно прописке. Сначала тех, кто живет в этом дворе, потом – кто живет в муниципальном округе, потом, если оставались места – тех, у кого просто есть регистрация. А если ее нет? Нелегалов у нас полно, многие приезжают с детьми, поскольку их не с кем оставить».

В лучшем случае, родители покупают ребенку несколько детских книжек и учат его сами. В худшем – все пускают на самотек. Впрочем, у цыган, например, образование до сих пор не в почете. Цыгане – пожалуй, единственные, кому требуется специальный учебник, хоть они и используют обычную кириллицу. Другие нацмены запросто постигают учебник, где все на русском. Впрочем, учебников у них, как правило, нет – не очень-то и нужны, а есть прописи. Примерно такие же, как у наших первоклассников. Те учебники для мигрантов, которые не так давно стали выпускать наши издательства, явно писали люди, не имеющие реальной практики. Объяснения слишком сложны, а еще детям приходится учить слова, которые им очень нескоро понадобятся.

 «Правда, многие начинают хорошо читать, заучивают слова, а смысла, как потом выясняется, не улавливают, - сетует Елена Пасынкова. -  Среди учеников школы преобладают узбеки – их сейчас 80%. Но это еще связано с тем, что информация о школе печатается в газете «Туран», - единственной газете для иммигрантов, а она выходит на таджикском и узбекском. Объявления о школе мы совсем недавно перевели на азиатские языки: таджикский, китайский, пушту, вьетнамский, корейский, казахский, киргизский, фарси и таджикский. Теперь расклеиваем их на рынках. Или раздаем. Даешь, например, в руки узбеку-торговцу, он читает и тут же радостно кричит своим друзьям-соотечественникам… В общем, классы набираются за счет сарафанного радио. Так что сейчас, когда есть переводы на 9-10 языков, к нам потянутся люди других национальностей. Еще одна особенность: наши ученики поражают своей ухоженностью и воспитанностью. Это холеные, чистые детки. А их родители, которые к нам их приводят, вряд ли сами работают на тяжелых работах: строят или убирают, скорее всего, мамы работают в торговле, а папы – бригадиры или прорабы. Они-то заботятся о будущем своих детей, и жаль, что к нам не ходят дети попроще, потому что потом им будет гораздо тяжелее встроиться в общество. Хотя я понимаю: по поведению родителей четко видно, собираются они потом уехать на родину или желают остаться тут. Кто приезжает в Россию, только чтобы заработать – отослать деньги – уехать самому, русский язык не учит и ребенка сюда не перевозит. Но многие сначала ведут себя так, потом - этак, а время упущено».  

Стоит отметить, что те мигранты, которые выглядят «попроще», своих бригадиров обычно недолюбливают, поскольку уверены: те обжуливают их и забирают часть заработка. Так, во всяком случае, заявляет мигрантский профсоюз. Получается, что именно «грамотные жулики» стараются интегрироваться в российское общество, а честные труженики – не хотят. Едва ли не половина школьников-мигрантов мечтает стать врачами.

«Для жителя среднеазиатской республики врач – это как для нас чиновник, - говорит Елена. – Непонятно, что он делает, но известно, что зарабатывает уйму денег. Но я их за это не критикую. Просто такой менталитет. Если наш школьник скажет: хочу стать госслужащим и воровать – понятно, что он услышит в ответ и от сверстников, и от взрослых. Если мальчик-узбек скажет, что хочет стать доктором и зарабатывать – его зауважают и всю семью тоже. Потому что зарабатывать означает еще и помогать родне и друзьям».

Стать врачом мигранту будет трудно, для него обучение платное, какой бы балл по ЕГЭ он не получил. Но те, кто хочет получить хорошее среднее образование -педагогическое, медицинское – этого добьются. Вторая по популярности мечта школьника-иностранца – это карьера музыканта. Остальные собираются работать там же, где отцы – бригадирами. Или открыть свой магазин.

Еще один шаг на пути к интеграции – это русские мультфильмы. Правда, они все больше разочаровывают. Звук на пленках и дисках слишком плохой – для нас еще сойдет, а для детей, изучающих язык, - нет. В то же время преподаватели стараются искоренить у учеников мысли о полной ассимиляции. Ребятам, которые стремятся забыть родной язык и принципиально не читают книжек узбекских и таджикских авторов, объясняют, что они неправы.  

Эксперты по-разному трактуют уровень школьного обучения в странах СНГ. По словам Елены Пасынковой, ребята, приезжающие сюда, и в 12 лет плохо считают, не имеют понятия о географии и биологии, то есть обучение на родине – довольно скудное. Владимир Мукомель в свою очередь уверяет: прилежная девочка из Узбекистана заткнет за пояс ученика из любой плохой российской школы.

Кстати, девочек на мигрантских курсах больше, чем мальчиков. А ведь совсем недавно в странах Азии ценились как раз необразованные невесты.

http://www.mr7.ru/articles/55985/