ГЛАВНОЕ МЕНЮ

Туркмения - Россия: энергоносители как ключ к партнерству

Вопрос об энергоносителях ставится во главу угла в отношениях между Россией и Туркменией, какими бы разносторонними они ни были. Обладая крупными запасами природного газа – Россия на первом месте в мире, а Туркмения на четвертом, эти государства стремятся иметь надежные и разнообразные рынки его сбыта. Поиск взаимоприемлемого варианта раздела существующих и перспективных направлений экспорта природного газа во многом определяет их геополитические шаги.

В последние годы Туркмения вышла на китайский рынок, значительно опередив на этом направлении Россию, Москва же начала строить "Северный" и "Южный" потоки, чтобы отстоять свою роль главного поставщика трубопроводного газа в Европу, постепенно освобождаясь от проблем с транзитной Украиной.

"Южный поток" стартовал, а "Набукко" теряет инвесторов

Сегодня можно, пожалуй, констатировать, что противостояние Москвы и Ашхабада, призванного, в планах ЕС и США, предоставить альтернативный российскому газ на европейском рынке, с завидной скоростью теряет мотивацию. Российский газопровод "Южный поток" уже стартовал, а перевоплощение "Набукко" в трансанатолийский газопровод TANAP оказалось даже на руку Ашхабаду. Он остается основным поставщиком газа по трубопроводу Средняя Азия – Китай и может основательно заняться проектом ТАПИ /Туркмения- Афганистан–Пакистан-Индия/ – завоевывать индийский рынок, вслед за китайским. Именно ТАПИ, а не "Набукко" упоминается в принятой 10 декабря Концепции внешнеполитического курса Туркмении на 2013-2017 годы. Возможно, транскаспий был вычеркнут из Концепции уже 7 декабря, когда Владимир Путин в Анапе торжественно открыл строительство "Южного потока".

К 2015 году "Южный поток" протянется по дну Черного моря из порта Джубга в болгарский порт Варну, а затем через Балканы в Италию и Австрию. Планируемая его мощность — 63 млрд кубометров газа в год. Это на 2 млрд меньше обещанного Туркменией ежегодного объема поставок газа в Китай, отмечают специалисты турменского нефтегазового министерства. По их мнению, особой печали в связи с "проводами" "Набукко" не предвидится. Этот магистральный газопровод, как известно, инициировали ЕС и США для транспортировки газа из Центральной Азии в Европу /прежде всего в Австрию и Германию/ в обход России. В качестве основных поставщиков изначально рассматривались Азербайджан, Ирак и Туркмения.

Надо отдать должное целеустремленности Европейского союза и США – во чтобы то ни стало заполучить именно туркменский газ для Европы. Это не только в пику России, но и для оправдания затрат по "Набукко". Ведь достаточно крупный объем поставок может предоставить через транскаспийский газопровод только Туркмения с запасами природного газа на уровне до 26,2 трлн кубов. У Азербайджана этот показатель составляет 1, 3 трлн., у Казахстана – 1, 9 и у Узбекистана – 1, 6 трлн кубов. На протяжении трех последних лет Ашхабад посетили президенты многих стран – потенциальных покупателей туркменского газа, был создан консорциум с участием австрийской OMV, венгерской MOL, болгарской Bulgargaz, румынской Transgaz, турецкой Botas и немецкой RWE. Против проекта по дну моря выступили прикаспийские государства – Россия и Иран, аргументируя свою позицию отсутствием пятистороннего консенсуса о правовом статусе моря и экологическими рисками. В ответ на это Совет ЕС предоставил мандат Еврокомиссии на трехсторонние переговоры ЕС – Туркмения – Азербайджан по подписанию юридически обязывающего соглашения в целях реализации проекта Транскаспийского газопровода. Переговоры, может, все-таки и состоялись бы, не случись всплеска в очередной раз туркмено- азербайджанского спора о принадлежности в середине Каспия нефтяного месторождения Кяпаз /азерб./ – Сердар /туркм./. Кстати, в общем для обеих республик советском прошлом оно так и называлось – "Промежуточное". Ни США, ни ЕС не стали обозначать свои позиции в этом двустороннем споре. А намерение Ашхабада об обращении в международный арбитраж в очередной раз осталось лишь в нотах туркменского МИДа.

Уже с середины 2012 года Европейский союз перестал так часто напоминать Ашхабаду о "Набукко", как это было в 2010-2011 годах. Турция и Азербайджан, устав ждать решений по транскаспию, договорились, а вскоре и подписали учредительные документы по трансанатолийскому проекту – TANAP . Он пройдет по территории Турции от месторождения Шах-Дениз до Болгарии. Реализовать проект планируется к 2018 году. Уже создан консорциум с 20-процентной долей турецкой BOTAS и TPAO и 80 процентами азербайджанской компании SOCAR.

Сырьевым источником в проекте TANAP – этого усеченного варианта "Набукко" – станет газ с азербайджанского месторождения Шах -Дениз. Его, конечно, недостаточно для заявленных в Набукко 31 млрд кубов в год, и поэтому транскаспий ЕС и США еще оставляют "на плаву" переговорного процесса. Однако он может еще более осложниться аппетитами транзитного Азербайджана. Будет ли у него "добрая воля", чтобы впустить в трубу конкурирующий туркменский газ. Туркмения может стать такой же заложницей транзита, как Россия у Украины. О такой судьбе Ашхабад явно и думать не захочет. Поэтому останется неизменной раздражающая европейцев позиция Туркмении, ограничивающая участие в транскаспийском проекте лишь предложением товарного газа на берегу моря. Делить риски – это не по- туркменски. Но и брать все риски на себя – не по- европейски. Тем более, что цена проекта, оцениваемого вначале в 7,9 млрд евро, за последние три года удвоилась.

Неопределенность с сырьевой базой проекта и рост инвестиций в 2012 году привели к сокращению членов консорциума Nabucco Gas Pipeline International GmbH. Его покинули венгерская MOL и немецкая RWE. По словам премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, вместо этого госкомпания MOL может присоединиться к реализуемому "Газпромом" проекту "Южный поток".

С европейским рынком Россия и Туркмения вроде определились – хотя бы на ближайшие пять лет. А вот борьба за китайский рынок между Москвой и Ашхабадом за это время, по всей видимости, будет только возрастать.

Кредиты Китая – универсальные ключи к газовому богатству Туркмении

Кто проложит трубу к границе Туркмении – тот и получит ее газ. Это основное правило в политике Туркмении по диверсификации поставок природного газа. Его никак не постигнут своим европейским умом члены консорциума газопровода "Набукко", а вот китайцы смекнули давно. В 2006 году Китай и Туркменистан подписали Генеральное соглашение о строительстве газопровода, в 2007 году – соглашение о купле-продаже, а в декабре 2009 году по транснациональному газопроводу Туркмения-Узбекистан- Казахстан-Китай был пущен первый газ. Надо отметить, что в том же 2009 году Китай выделил Туркмении первый крупный кредит – в 4 млрд долларов США – на разработку месторождения Южный Иолотань, которое сегодня входит в группу месторождений Галкыныш /Возрождение/ вместе с площадями Осман, Минара и Яшлар. По оценке британской компании Gaffney, Cline & Associates, запасы Галкыныша составляют более 26 трл кубометров газа, что выводит его на второе место в мире после месторождения Южный Парс /Иран и Катар/. Таким образом, Пекин уже в год открытия газопровода "застолбил" за собой сырье крупнейшего туркменского месторождения. Следующий кредит Китая в 4, 1 млрд долларов, предоставленный в 2011 году, предшествовал договоренности об увеличении ежегодных поставок газа из Туркмении в Китай с 40 ранее зафиксированных в двусторонних соглашениях до 65 млрд кубометров. Это возможно лишь с подключением в промышленную разработку месторождения Галкыныш, которое основательно начало разрабатываться с 2010 года. В настоящее время китайское направление обеспечивается сырьем из двух источников – месторождения "Багытярлык", которое на условиях раздела продукции разрабатывает китайская компания CNPC, и Малай – Учаджинская группа месторождений госконцерна "Туркменгаз". Общий возможный объем с этих источников составляет 30 млрд кубов. Объем поставок с декабря 2009 по декабрь 2012 года превышает 37 млрд кубометров.

В 2013 году Туркмения планирует начать промышленную добычу газа на месторождении Галкыныш и вполне логично, что первым его потребителем станет Китай, сообщалось на ашхабадской нефтегазовой конференции в ноябре 2012 года. Именно Пекин оплатил в основном первый этап разработки месторождения. Из почти 10 млрд стоимости завода по сероочистке и подготовке товарного газа 8 млрд долларов – кредиты Китая. Эти проекты предусматривают добычу газа на уровне 30 млрд кубометров ежегодно. В 2013 году начнется второй этап разработки с наращиваем добычи и производства товарного газа в объеме 25 млрд кубов. Уже ведутся об этом переговоры с CNPC. В начале 2013 года Ашхабад ожидает очередной кредит Пекина.

Не вызывает сомнений, что китайский вектор в газо- экспортной составляющей экономики Туркмении становится стратегическим. 90 млрд кубометров газа, "взращенного" на кредитах, а значит дешевого по сравнению с европейскими ценами, – это самый большой аргумент Китая на переговорах с Россией. Пекину просто не выгодно платить высокую цену пока есть возможность платить меньше. Тем более, что есть еще также перспективы закупать газ Казахстана и Узбекистана. Последний уже начал его поставку в Китай в апреле 2012 года. Оба государства рассчитывают ежегодно отправлять Китаю по 10 млрд кубов. Так что, среднеазиатского газа Китаю предостаточно на ближайшие годы. России придется ждать, когда у сырьевых участников газопровода Центральная Азия – Китай появится огромный альтернативный рынок, чтобы с учетом возможных вариантов выбора у Ашхабада разговаривать с Пекином о повышении цен на газ. В интересах Москвы – приблизить время для такого решения.

Индийский рынок: перспективы дальние, интересы общие

Проект газопровода к рынку Индии Туркмения обозначила как приоритет внешней политики на ближайшие пять лет. "Мы должны настойчиво работать над созданием благоприятных условий для реализации проекта газопровода Туркменистан- Афганистан-Пакистан-Индия /ТАПИ/, – подчеркнул Президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов, утверждая в декабре "Концепцию внешнеполитического курса Туркменистана на 2013-2017 годы". – В мировых экономических и финансовых кругах есть понимание реальности и целесообразности проекта ТАПИ, есть поддержка на политическом уровне. Необходимо использовать эти факторы, задействовать инструменты энергетической дипломатии", – указал президент.

Нужно отметить, что проект "Набукко" или транскаспийского газопровода не был отмечен на презентации Концепции, если не считать фразы о том, что "страны Европы заинтересованы в использовании потенциала Туркменистана в энергетической и транспортной областях". Так что, есть возможность еще раз сделать вывод об отсутвии у Ашхабада желания рассматривать в своих ближайших планах газовый рынок Европы.

Вместе с тем, проект туркменского газопровода к пакистанскому и индийскому рынкам уже около 20 лет обсуждается на различных уровнях с переменным успехом. Главным сдерживающим фактором является нестабильный Афганистан, а также проект газопровода из Ирана в Пакистан.

Последняя реанимация ТАПИ состоялась в 2010 году по инициативе Бердымухамедова, когда на уровне глав государств и правительств было подписано очередное рамочное соглашение о начале реализации проекта. Проект актуализирован на лозунге сделать регион, и в первую очередь Афганистан, мирным и стабильно развивающимся, предоставив энергию и рабочие места.

Спонсором проекта продолжает выступать Азиатский банк развития /АБР/. По его ТЭО проекта, которое было завершено в 2008 году, газопровод ТАПИ оценивается в 7,6 млрд долларов. АБР намеревался профинансировать треть стоимости проекта. Мощность трубопровода превысит 33 млрд кубометров газа в год, или 90 млн кубометров в день, из которых 14 млн будет покупать Афганистан и по 38 млн – Индия и Пакистан.

В 2012 году был сделан следующий значительный шаг в продвижении проекта. В мае в туркменском порту Туркменбаши состоялось подписание двух соглашений о купле-продаже туркменского газа с пакистанской компаний State Gas Systems и индийской GAIL ltd. Тогда же с Афганистаном был заключен меморандум о взаимопонимании по реализации проекта ТАПИ.

Стремление Туркмении ускорить реализацию проекта продемонстрировали организованные Ашхабадом в Сингапуре, Нью-Йорке и Лондоне бизнес-туры с презентаций ТАПИ. Как сообщали туркменские СМИ, в ходе переговоров интерес к созданию газопровода проявили американские Chevron и Exxon Mobil, британские BP и BG Group, германская RWE и малайзийская Petronas.

В настоящее время проект находится на стадии обсуждения вопросов о создании консорциума. Предложения были рассмотрены в сентябре на ашхабадском заседании Руководящего комитета по проекту ТАПИ – рабочего переговорного органа на уровне руководителей нефтегазовых ведомств. Оператором проекта ТАПИ была названа туркменская госкорпорация "Туркмегаз".

"Туркмения, обладающая мировыми запасами газа, и как поставщик этого топлива для ТАПИ, является гарантом дополнительных дивидендов всем бизнес- структурам, заинтересованным вкладывать финансовые средства в этот грандиозный проект",– отмечалось на заседании.

Сырьевой базой ТАПИ на заседании Руководящего совета было определено самое крупное газовое месторождение Туркмении – Галкыныш /Возрождение/, максимальный уровень запасов газа которого составляет, по мнению международного аудита, 26,2 трлн кубометров газа.

Напомним, что это же месторождение является основным источником для возрастающих поставок туркменского газа в Китай. Как видно, уже здесь закладывается противопоставление двух маршрутов, которое имеет шансы усугубиться к моменту реального строительства ТАПИ.

Трансафганский проект с самого начала активно лоббируют США. Как и в середине 90-х годов 20 века, сегодня это обусловлено их заинтересованностью в том, чтобы остаться в регионе, наблюдать и советовать.

Многие американские компании очень заинтересованы в участии в проекте ТАПИ, сказал в августе в ходе визита в Центральную Азию Роберт Блэйк, помощник госсекретаря США по Южной и Центральной Азии. Интерес США к туркменскому проекту продиктован также противопоставлением ТАПИ ирано-пакистанскому газопроводному проекту.

Логично предположить, что если в консорциуме ТАПИ будет хотя бы одна американская компания, то у Вашингтона будут все основания предложить проекту свои услуги в охране трубопровода. Это решение может быть помещено в рамки уже подписанного в мае нынешнего года американо-афганского договора о стратегическом партнерстве. В соответствии с ним США берут на себя обязательства по "поддержке социального и экономического развития Афганистана" на срок до 2024 года. Правительство США планирует оставить в Афганистане около 10 тыс. военнослужащих после 2014 года, на который намечен вывод контингента сил НАТО.

Вроде бы, это совершенно оправдано. Процесс становления Афганистана как самостоятельного государства только начался. Однако вряд ли в самой стране после более чем 10-летнего присутствия американских военных в составе миротворческих сил популярно мнение о необходимости их дальнейшего присутствия. Охрана крупного экономического объекта – конечно, предложение стоящее. Но от кого? Если газопровод будет собственностью государственной национальной компании Афганистана с участием ряда региональных бизнес кругов, по территории которых проложат газопровод, то сами афганцы будут заинтересованы в его безопасности. А присутствие или, еще пуще, главенство в проекте американцев – только станет поводом к диверсиям. "Мир в Афганистане обеспечат сами афганцы, а присутствие военного контингента лишь усугубляет противостояние в стране", – считает туркменский президент.

А что же Россия? Насколько ей интересен проект ТАПИ? Конечно, сегодня трудно представить поставку российского газа в Индию. Может быть, в далекой перспективе, когда богатые газом страны СНГ создадут единую структуру и можно будет совершать "своповские" операции по замещению на различных рынках как трубопроводного, так и сжиженного газа. Пока же имеет смысл помочь Туркмении в освоении нового – индийского – рынка, который окончательно отобьет интерес к европейскому. Тем более, что руководители Афганистана, Пакистана и Индии уже высказывались за участие российских компаний в строительстве ТАПИ. Реализация крупного проекта поможет в решении вопроса занятости в Афганистане а, значит, отвлечет ныне безработных от наркоторговли, которая, как и соседние государства, волнует Россию.

Заявка России об активном участии в реализации проекта ТАПИ сегодня может оказаться очень "ко времени". Двустороннее партнерство нуждается в крупном совместном проекте, а ТАПИ – к тому же межрегиональный, и поддержан мировым сообществом как миротворческий.

http://rodon.org/polit-130111104357