Дмитрий Медведев похоронил «формулу 3+1»

Примечание модератора: рекомендуем по этой же проблеме статью Валерия Мунтияна размещенную в нашей рубрике 26 июля 2011 года "Евроинтеграция: возможны варианты".

Автор: Сергей ЛОЗУНЬКО

Как и следовало ожидать, «сотрудничество» Украины со странами Таможенного союза по «формуле 3+1» завершилось... так и не начавшись.

Григорию Перельману, очевидно, было проще доказать теорему Пуанкаре, чем украинским чиновникам изобрести формулу, при которой Украина на пространстве ТС имела бы особые условия торговли, но при этом не брала на себя никаких обязательств. Формула «чуть-чуть беременности от ТС при одновременном бракосочетании с ЕС» была изначально обречена на фиаско.

О чем мы, собственно, писали еще в июне, комментируя распоряжение президента №190/2011-рп «О Рабочей группе по вопросам развития взаимодействия Украины с Таможенным союзом Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации»: «Не имеет никаких перспектив никакая формула «3+1» (что бы там ни наизобретала рабочая группа, учрежденная согласно президентскому поручению), если она не предполагает реальной интеграции экономик Украины и стран Таможенного союза» («Почему 3+1 не равно 4», «2000», №23 (561) 10—16 июня 2011 г.).

За истекшее время ответ на «формулу 3+1» был дан неоднократно: в виде отказа выносить украинские предложения на заседание Комиссии Таможенного союза, принятия защитных мер ТС, скептических заявлений высокопоставленных российских чиновников, включая премьер-министра (см., например, «Путин дает ответ на «формулу 3+1», «2000», №31 (567) 5—11 августа 2011 г.). И т.д. и т.п.

А 24 августа можно считать днем, когда «формула 3+1» была окончательно похоронена.

Приговор «формуле 3+1» вынес президент России Дмитрий Медведев, заявивший дословно следующее: «Таможенный союз — это высшая форма интеграции. И мы действительно заинтересованы в том, чтобы туда подключилась Украина как большое европейское государство, братское и дружественное нам. Но мы не можем согласиться на подключение Украины по каким-то там формулам типа 3+1, мы двадцать документов подпишем, а тридцать не будем. Нет».

Медведевское «каким-то там» применительно к «формуле 3+1» только подчеркивает российское отношение к украинским наработкам как к чему-то совершенно несерьезному.

Кроме того, из слов российского президента, приоткрывшего некоторые нюансы «заманчивых» украинских предложений — «мы двадцать документов подпишем, а тридцать не будем», — напрашивается вывод, что украинские чиновники пытались перехитрить Россию и других участников ТС, причем весьма примитивным способом: подключиться только к тем соглашениям в рамках ТС, которые представляют интерес для Украины, проигнорировав все остальные. Т. е. суть украинских наработок по «формуле 3+1» состояла в том, чтобы Украина могла извлекать одностороннюю выгоду из «сотрудничества».

Очевидно, при подготовке своих предложений по «формуле 3+1» в Киеве творчески переработали опыт 2003—2004 гг. Если кто помнит, тогда Украина участвовала в формировании Единого экономического пространства с Россией, Белоруссией и Казахстаном, исходя из принципа разноуровневой и разноскоростной интеграции. Киеву было позволено самому решать, какие из договоров в рамках ЕЭП подписывать (и когда), а какие нет.

Указанный механизм нашел тогда свое отражение в ст. 5 Соглашения о формировании Единого экономического пространства: «ЕЭП формируется поэтапно, с учетом возможности разноуровневой и разноскоростной интеграции. Переход от одного этапа к другому осуществляют те Стороны, которые в полном объеме выполнили мероприятия, предусмотренные в предыдущем этапе Комплекса мер по формированию Единого экономического пространства. Стороны присоединяются к соглашениям, обеспечивающим формирование ЕЭП, по мере их готовности. При этом Сторона должна соблюдать согласованную последовательность присоединения к соглашениям. Ни одна Сторона не может препятствовать другим государствам — участникам ЕЭП ускоренно продвигаться к более высокой степени интеграции. Разноуровневая и разноскоростная интеграция означает, что каждая Сторона самостоятельно определяет, в каких из направлений развития интеграции или отдельных интеграционных мероприятиях она принимает участие и в каком объеме»

Такие особые, прямо скажем — привилегированные, для Украины условия и тогда были непростой уступкой со стороны России (а равно и Белоруссии с Казахстаном). Но в 2003—2004 гг. Украина хотя бы официально декларировала свое намерение стать полноправным членом ЕЭП, подписала Соглашение о формировании Единого экономического пространства, а оно, в свою очередь, было ратифицировано Верховной Радой (хотя последнее обстоятельство не помешало украинским властям, и «оранжевым» и нынешним, проигнорировать свои международные обязательства).

В 2003—2004 гг. Украина в рамках своей разноскоростной, разноуровневой интеграции в ЕЭП (подписав ряд выгодных для нее соглашений) успела, как говорят, снять сливки. Некоторыми «интеграционными» преференциями того периода (по части доступа на российский рынок) пользуется и по сей день.

Известно, чем завершилась эта интеграция Украины в ЕЭП. Было бы наивно ожидать, что в Москве наступят на эти грабли повторно, теперь уже в ситуации с «интеграцией» Украины в Таможенный союз. Тем более что намерений стать в будущем полноправным членом ТС у официального Киева нет, о чем не перестают заявлять высокопоставленные украинские чиновники.

Поэтому никакого нового извода разноскоростной и разноуровневой интеграции (под названием «формула 3+1»): «Или пусть вступают целиком, полностью все подписывают по этапам и становятся полноправными членами Таможенного союза, извлекают из этого все выгоды и несут все обязанности. Или тогда это уже другой путь, но в этом случае это создаст соответствующую обстановку для развития отношений, и в ряде случаев нам придется использовать иные таможенные режимы в отношении Украины», — заявил 24 августа Дмитрий Медведев, добавив, что изложил эту позицию Виктору Януковичу в ходе «прямого» и «откровенного» разговора в Сочи.

По словам российского лидера, украинская сторона взяла «паузу для того, чтобы обдумать текущую ситуацию».

Подумать Киеву есть о чем. Например, о последствиях защитных мер Таможенного союза для украинской экономики в условиях более чем вероятной второй волны мирового финансового кризиса.

Или, скажем, о ценах на российский газ. В свете второй волны мирового кризиса, который неизбежно приведет к уменьшению доходов украинских экспортеров, вопрос дорогого газа станет и для них, и для украинского бюджета еще более чувствительным. В связи с приближающимся отопительным периодом. Да и о грядущей избирательной кампании в Верховную Раду поразмыслить не помешает: позиции партии власти будут напрямую зависеть от состояния дел в экономике, социальной сфере, в области российско-украинских отношений (последние всегда были значимым фактором украинской политики).

По газовому вопросу президент России тоже высказался — в русле pacta sunt servanda: «В том, что касается газа, — тема непростая. С другой стороны, в общем, вполне простая, потому что действует соглашение, которое должно исполняться по известной латинской максиме: «Договоры должны исполняться». Этот договор подлежит исполнению», — заявил Медведев.

Если же Украина все-таки рассчитывает пересмотреть условия газового контракта, то должна чем-то заинтересовать Россию. Как сказал президент РФ, «мы готовы рассматривать разные варианты, но я вам скажу прямо — пусть Украина нас заинтересует, чтобы нам было интересно думать о таком сотрудничестве на будущее». Резонно.

Времени на размышления у украинского руководства не много. И ввиду причин, о которых говорилось выше, и в связи с приближением очередных сроков проведения заседания Межгосударственной комиссии на высшем уровне. Заседание (ранее неоднократно переносившееся), как известно, намечено на осень. В его повестке, как отметил Дмитрий Медведев, все те же вопросы: «развитие двустороннего экономического сотрудничества, интеграция, включая возможности того, чтобы Украина вступила в Таможенный союз, и вопросы газового сотрудничества».

Впрочем, даже если заседание Межгосударственной комиссии в этот раз не сорвется, ожидать от него каких-то особых прорывов в украинско-российских отношениях не приходится. Слишком уж расходятся позиции сторон и по газовому сотрудничеству, и по вопросам интеграции.

Да и комментарий президента Украины, сделанный им 26 августа в Донецке по поводу российской позиции относительно «формулы 3+1» (фактически это был ответ Дмитрию Медведеву), оптимизма не добавляет.

Виктор Янукович заявил следующее: «В отношениях с любым государством, тем более с Россией, всегда были, есть и будут разногласия по поводу защиты национальных интересов (интересно, почему с Россией — «тем более»? — С. Л.). Мы имеем собственную позицию, которая предусматривает защиту украинских национальных интересов».

К сожалению, Виктор Федорович не конкретизировал — в чем же, по его мнению, заключаются национальные интересы Украины? В экономическом росте, развитии высоких технологий, решении вопросов социально-экономического характера? Или, быть может, еще в чем?

И каким образом Россия покушается на национальные интересы Украины? Предложением вариантов, предусматривающих ценовые преференции для Украины по газу в размере $8 млрд.? Или облегчением доступа украинских товаров на российский рынок (что означает и развитие производства, и рабочие места, и доходы украинского бюджета)?

Замминистра экономразвития В. Мунтиян в статье «Евроинтеграция: возможны варианты»*, опираясь на расчеты своего ведомства, указывает, что интеграция Киева в Таможенный союз «позволит Украине сохранить базовые отрасли реального сектора экономики, расширить кооперационные связи, иметь гарантированный доступ к критическому импорту, привлечь дополнительные инвестиции и инновации в экономику Украины» и т. д.

_____________________________________
* Публикуется в этом номере.См. архив аналитики за 26 июля 2011 года. В этом номере 2000 она продублирована.

Неужто все это не отвечает нашим национальным интересам?

Или, к примеру, следующее: «Российский внутренний рынок является ключевым потребителем украинской технологической продукции (42,3% всех украинских поставок в РФ занимает технологическая продукция)... » В. Мунтиян подчеркивает решающее значение российского рынка с точки зрения перспектив развития на Украине высокотехнологичных производств.

«Украина провозгласила политику национального прагматизма» — пафосно заявил Янукович. Но соответствует ли эта декларация отказу Украины от участия в ТС с Россией, Белоруссией и Казахстаном в пользу ЗСТ с ЕС? Придерживается ли официальный Киев политики национального прагматизма в отношениях с Европой, в частности, в ходе переговоров о создании ЗСТ с ЕС?

Вполне возможно, что да. Но тогда хотелось бы, наконец, услышать — что же все-таки дает Украине создание ЗСТ с Евросоюзом, какие выгоды она получает? Естественно, прежде всего хотелось бы услышать цифры (а не очередное словоблудие о «европейских ценностях» и прочих «высоких стандартах» всего и вся).

Из материала В. Мунтияна мы узнаем следующее: «детальные расчеты по приросту (снижению) объема выпуска продукции по ВЭД (внешнеэкономическая деятельность. — С. Л.) и ВВП в целом в условиях вступления Украины в Таможенный союз в процентах были проведены Минэкономики по поручению Кабинета Министров Украины от 06.05.2010». И эти детальные расчеты более чем убедительно свидетельствуют о том, что Украине участие в ТС с Россией, Белоруссией и Казахстаном экономически и технологически выгодно.

Но дело даже не в этом. Если еще в мае 2010 г. правительство поручило Минэкономики сделать детальные расчеты относительно того эффекта, который можно ожидать от участия Украины в ТС (при том, что официальный Киев неизменно провозглашал, что и в мыслях не имеет интегрироваться в Таможенный союз) — трудно представить, чтобы аналогичного толка расчеты не были проведены (тем же Минэкономики) относительно последствий создания ЗСТ Украины с Евросоюзом, о чем Киев вот уже который год ведет переговоры с Брюсселем. Этого просто не может быть!

Почему эти расчеты (по приросту/ снижению) объема выпуска продукции по ВЭД и ВВП в целом в условиях создания ЗСТ Украины с ЕС) не опубличиваются? Ведь если это так выгодно, если, как заверил Виктор Янукович, Украина при нынешней власти «провозгласила политику национального прагматизма» (кстати, проводит такую политику или только провозгласила? — С. Л.) — обнародуйте информацию. С цифрами в руках докажите, что ЗСТ с ЕС гораздо выгоднее, чем ТС с Россией, Белоруссией и Казахстаном! Согласитесь, подобное засекречивание само по себе вызывает подозрения.

Увы, из уст президента цифры опять не прозвучали. Вместо этого свою заочную полемику с российскими партнерами Виктор Федорович перевел в плоскость «защиты суверенитета» и «соблюдения украинской Конституции».

По словам украинского президента, в отношениях с Россией нужно искать компромисс, а иногда и делать уступки. «Но уступки не будут за счет суверенитета Украины», — сказал Янукович. При этом Виктор Федорович подчеркнул (и, заметим, не впервые), что «Конституция Украины, ее законы говорят о том, что Украина не делегирует наднациональным органам полномочия, которые относятся к полномочиям государства».

Да, действительно, в случае интеграции в Таможенный союз с Россией, Белоруссией и Казахстаном без делегирования части полномочий наднациональному органу — Комиссии ТС — не обойтись. Однако нельзя не заметить, что Украине в этом смысле предлагаются весьма выгодные условия, позволяющие отстаивать свои интересы: 25% голосов — это почти вдвое больше, чем доля ВВП (в отношениях с ЕС Украина никогда и ни при каких обстоятельствах не получит таких условий! — С. Л.). Кроме того, решение высшего органа ТС принимается консенсусом, президент и премьер-министр имеют право налагать вето на любое решение, которое не отвечает интересам Украины», подчеркивает В. Мунтиян.

Кроме того, отмечает он, Украина, будучи в ТС, может заключать преференциальные торговые соглашения с ЗСТ, с ЕС, другими странами и их объединениями (АТЭС, АСИАН), при этом переговорные позиции ТС будут существенно сильнее, чем если бы Украина вела такие переговоры самостоятельно. Предложенный сценарий интеграционного развития на сегодня наиболее оптимален и не затрагивает суверенные права государства.

При этом вспомним и о другом: Украина в настоящий момент ведет переговоры о ЗСТ с ЕС, готовится подписать соглашение о политической ассоциации, а в дальнейшем — стать полноправным членом Евросоюза. Разве при этом Киеву не придется делегировать наднациональным органам часть своих суверенных полномочий? Совершенно очевидно, что придется. Почему же в этом случае президент не вспоминает о Конституции и суверенитете?

Почему о суверенитете и нормах украинского Основного Закона речь заходит лишь применительно к интеграции на постсоветском пространстве? Не потому ли, что украинский суверенитет и Конституция в данном случае выступают лишь в качестве отговорки?

И еще в контексте столь трогательной заботы украинских властей о национальном суверенитете при определении интеграционных приоритетов нашего государства. Еврочиновники, европарламентарии, дипломаты стран ЕС (не говоря уж о разного рода экспертах и политологах) недвусмысленно увязывают перспективы создания ЗСТ Украины с ЕС, подписание соглашения об ассоциации с ходом судебного процесса над Юлией Тимошенко. Разве это не является политическим давлением, вмешательством во внутренние дела Украины и попыткой ограничить ее суверенитет?

Почему же официальный Киев не заявит публично, что в переговорах о ЗСТ и политической ассоциации «уступки не будут за счет суверенитета Украины»?

Сергей ЛОЗУНЬКО

Данная статья вышла в выпуске №35 (571) 2 - 8 сентября 2011 г.